Василий Минин: «Культурное наследие – это основной капитал»
С 23 по 27 августа во французских Каннах пройдет традиционный Фестиваль российского искусства, на который этим летом отправится омская делегация.
В число участников вошли и представители Лаборатории исторической реконструкции "Наследие Сибири". Омскпресс пообщался с её руководителем Василием Мининым и выяснил, чем же именно омичи удивят французов.
Омскпресс: Как и когда появилась лаборатория исторической реконструкции? Чья была идея создать этот проект?
Василий Минин: Всё это началось достаточно давно, уже 12 лет назад, в бытность большой популярности ролевых игр по всей стране. Но увлечение ими быстро прошло, появилось увлечение историей, инструментом, когда можно сделать что-то, надеть на себя, съездить на фестиваль – это осталось на всю жизнь, стало образом жизни, можно сказать. Тогда была огромная мода на викингов, и, соответственно, первое, что мы попробовали сделать с друзьями – это европейскую реконструкцию. Потом мы долго пытались заниматься рыцарями, но серьезный рост и хорошее качество появилось после того, как мы занялись региональной историей – присоединением Сибири к Московскому царству в 16 веке. Это уникально, это нужно, на это есть конкретный социальный заказ сейчас у общества. Работая педагогом, я это прекрасно вижу. Соответственно, с этого момента нас стали понимать чиновники, потому что мы занялись какими-то нужными, важными вещами, которые необходимы всем, а не только нам. И поездки на фестивали это только доказывают. А идея заняться реконструкцией серьезно принадлежала мне и Анастасии Старцевой. Она как пиар-специалист очень серьёзно себя здесь проявила, а я – как прикладник. Вдвоем мы и создали то, что на сегодняшний день существует. На последнюю стадию работы ушло 4 года.
ОП: Какой юридический статус имеет лаборатория? К какому ведомству относитесь?
ВМ: Мы ни к кому не относимся, мы являемся общественной организацией. Просто ряд структур оказывает нам поддержку, так как видит, что мы делаем нужные и важные вещи, особенно в современном мире.
ОП: А что это за структуры?
ВМ: Изначально нас поддерживал департамент общественных отношений. Они первые нас заметили, когда мы занимались ещё рыцарями 6 лет назад. Была очень хорошая программа, да и сейчас она есть, — Губернаторский грант, а также городские субсидии. Благодаря им мы пошили первые качественные костюмы, провели военно-исторический фестиваль, заявили о себе. Сейчас также департамент нас активно поддерживает, мощная поддержка пришла и со стороны областных структур. Последние два годы выигрываем их субсидии. Виктор Иванович (Назаров – прим. ред.) хорошо к нам относится, я был у него на приёме. Само собой, министерство образования, департамент культуры, департамент по делам молодежи, физической культуры и спорта – в последние полгода у нас с ними налажено хорошее взаимодействия. У нас широкий круг социальных партнеров – все музеи города Омска. С Петром Петровичем Вибе (директором Омского государственного историко-краеведческого музея – прим. ред.) у нас очень хорошие отношения. Ему наша идея изначально понравилась, и уже 4 года он нас всячески поддерживает. Его прежний заместитель и нынешний директор музея имени Врубеля Юрий Викторович Трофимов поддерживает нас, постоянно привлекает к каким-то проектам, лоббирует на уровне министерства культуры. Это основные люди, которые всячески стараются нам помочь и сделать так, чтобы наше направление структурно развивались, чтоб нас становилось больше и качество наше росло.
ОП: Реконструкция – достаточно затратное дело. Насколько помогают субсидии? Вкладываются ли сами ребята?
ВМ: У нас выстроена совершенно прозрачная система, каждый может прийти и посмотреть. Часть средств мы получаем как субсидии, потому что сфера культуры или образования – это сфера дотационная, сама себя никогда окупить не сможет. Государство должно помогать, но и самому стараться надо. Кроме того, мы зарабатываем сами: ездим на показательные выступления, где-то, что-то производим на заказ, в основном для музеев – экспонаты, которые им требуются для интерактивов. Проводим большое количество выездных мастер-классов, семинаров. Иногда они бесплатные, если едем в детский дом, иногда – платные, если мы знаем, что те, кто нас приглашает, могут нам заплатить. Мы общественная организация: ребята знают, что как потопаешь, так и полопаешь. Как они будут работать, такие и будут костюмы. Поэтому у нас в Лаборатории нет, не было и никогда не будет взносов. Из кармана родителей мы никогда ничего не тянем. Последние три года такая система работы дала хороший результат. Моя личная педагогическая гордость в том, что люди взрослеют, начинают понимать, насколько это дорого, насколько это уникально, сколько на это требуется сил.
ОП: Вы упомянули об экспонатах для музеев, в частности, для краеведческого. Что именно вы изготавливали?
ВМ: Мы вообще первую большую музейную работу сделали именно для краеведческого. Мы одевали фигуру конного тюрка 7 века. Тюрки – это своеобразный маркер для нашей территории, наша история, причем уникальная и неповторимая. Больше нигде в мире в таком виде не существовало такого тяжёлого катафрактария (всадника — прим. ред.). К тому же тюрки были законодателями новейших военных технологий. Поэтому, когда думали, какую фигуру сделать, Петр Петрович учел наши советы. Музей изготовил фигуры коня и всадника, а мы полностью их одели. Так, чтобы любой омич сегодня мог прийти и посмотреть, как выглядели войны полторы тысячи лет назад. Вообще, с музеями у нас только-только начинают развиваться отношения. На данный момент есть еще несколько интересных проектов.
ОП: Как вы выбираете образы, которые потом воссоздаете? По каким источникам восстанавливаете?
ВМ: 16 век – проблемный период: сохранилось, к сожалению, очень мало изобразительных источников, ещё меньше сохранилось артефактов, предметов материальной культуры, особенно, это касается одежды. Собираем отчеты археологических раскопок, отчеты музейных выставок. Анализируем, насколько это была парадная или повседневная одежда, и, соответственно, суммируем все знания, которые выливаются в исторический эксперимент. Шьем, смотрим, часто советуемся с портными. Я господина Тарковского очень сильно уважаю, его "Андрей Рублев" – это исключительно явление в кинематографе, но созданный им образ русских лапотников в непонятных грязных рубахах и накинутых сверху тулупах – совершенно неверный. Чем больше занимаемся изучением этого периода, тем больше понимаем, что люди настолько себя уважали, у них было такое трепетное отношение к себе и к окружающим, что костюм 15-16 века – это целый мир.
ОП: А как организована работа в мастерской? С какими трудностями сталкиваетесь?
ВМ: У нас мастерская многоплановая, чему тоже все удивляются по России. У нас есть несколько мастерских, которые бы мы хотели на одной базе собрать. Это швейная мастерская кожи в Омской крепости, также дерево- и металлообработка на базе областной станции юных техников. Конечно, нужна ювелирка – оборудование сейчас собрали, но не знаем где её разместить, потому что она требует особых условий. С тренировочным залом у нас проблемы, постоянно приходится постановочные бои делать, а негде. Очень сложно специализироваться на всем, поэтому последние два года у нас выделяются специалитеты – кто тканью занимается, кто кожей, кто металлом. Приходят в лабораторию ребята, а с учетом всеобщей компьютеризации руки у них вообще не из того места растут. В школах сейчас убрали черчение и технологию, и ситуация стала катастрофической. У ребят нет ни технического мышления, ни конструкторского, они не умеют ничего делать. Фактически, они приходят взрослые, но совершенно бесполезные. Соответственно, рост мастерства происходит медленно, должно пройти 2-2,5 года. У нас самоцель — не иметь для себя железку, побегать, друг другу по голове постучать, а возможность узнать историю, самоутвердиться, повзрослеть.
ОП: Горожане видят в Омской крепости людей в кафтанах, кольчугах, с оружием. Очевидно, это участники лаборатории. Спрашивают ли вас прохожие, например, не жарко ли вам в кольчуге?
ВМ: Постоянно подходят, спрашивают. Объясняем, что условия жизни были таковы: тем, кто приходил в Сибирь, не на кого было опереться – им всё приходилось буквально нести на себе. Да и климат был немного иной. Наша задача – показать правду, как это всё в действительности происходило.
ОП: Как вы попали в состав делегации, которая отправиться в Канны представлять Омскую область?
ВМ: Мы активные просто. Нам позвонили и сказали, что у министерства культуры есть мнение, что мы должны там быть. Везде, где мы бываем, мы говорим, что наша задача – популяризация истории культуры Западной Сибири и продвижение нашей культуры, потому что это очень важная для нас геополитическая задача. Я всегда привожу в пример тех же викингов: 150 лет назад в Норвегии приняли решение, что весь мир должен знать о культуре викингов, и за прошедшее время буквально убедили весь мир, что викинги были лучшими войнами в истории, что у них была самая продвинутая культура. Это же не так, но во многом за счет такой меры они получили и экономическую, и политическую доминанту в Европе. Мы постоянно об этом говорим, и, по всей видимости, нас услышали и решили: то, что мы делаем, это достаточно эффективный инструмент для решения задачи. И нас взяли с собой.
ОП: Что будете демонстрировать французам?
ВМ: Мы везем выставку доспехов и оружия, везем костюмы. По большому счету, это все. В этом и заключается экзотика. Мы показываем нашу русскую конкисту, как это сейчас называют, выражаясь западно-европейскими терминами. Речь идет о присоединении Сибири, служилых людях. Покажем, как это было, во что они были одеты, какое они использовали оружие, какой был менталитет у этих людей.
ОП: А батальные сцены будут?
ВМ: У нас едут всего два человека, поэтому никаких батальных сцен. Но мы будем чеканить монету с логотипом форума на печатном станке. Совершим одно из самых страшных преступлений этого мира – напечатаем свою монету.
ОП: Как вообще вы восприняли поездку в Канны?
ВМ: Двумя руками "за". Потому что я уверен, что мы себя хорошо покажем. Мы будем жить хорошо только тогда, когда о нас будут знать. Уважают тех людей, которые знают свою историю, потому что история, культурное наследие – основной капитал. Земля, нефть, газ – это всё дело десятое. Посмотрите на еврейский народ: у них, по сути, не было своей страны, но они сохранили свою культуру. Культура – способ выживания в любых условиях, это реальный капитал и реальная сила. У меня есть вводный урок для ребят, которые только что пришли. И я спрашиваю: "Что определяет победу армии на войне?". Они говорят — оружие, подготовка. Я им отвечаю: "Ничего подобного, победу армии определяет дух армии и убежденность солдата в правильности тех действий, которые он выполняет. Если это есть, то эта армия победит". А это вседает воспитание, это дает культура.
ОП: Как идет подготовка к Каннам? Или уже все готово?
ВМ: На 80% уже все готово. Мы, конечно, что-то доделываем – у нас это постоянный процесс, идут какие-то эксперименты. Новые предметы сошьются, скуются, поедут туда. Каких-то фундаментальных вещей не будет, это очень сложно – за такой короткий срок что-то грандиозное придумать. Мы знаем о поездке около четырех месяцев, а для нас это практически ничего. У нас сейчас есть возможность показать все созданные за предыдущие 3,5 года наработки.
ОП: А к общению с французской публикой готовитесь? Может быть, пару фраз выучили?
ВМ: С этим сложно. A la guerre comme à la guerre – "На войне как на войне". Это все, что я знаю по-французски. Пожалуй, это будет ключевая фраза у нас (смеется).
ОП: А есть какие-то особенные планы на время пребывания в Каннах?
ВМ: Основное, за что меня не любят мои родственники и моя супруга, — куда бы мы не приехали, мы сразу идем в военно-исторический музей. Думаю, что в этот раз будет то же самое. Приедем, выполним свою программу и поедем в какой-нибудь музей смотреть пушки и ружья. На пляже поваляемся, не без этого. Говорят, что там в часовой доступности от нас будет несколько интересных городов. И вообще, одна из причин, почему я и ребята занимаемся военной историей – возможность посмотреть мир, мы много ездим. Это один из мощных привлекающих факторов. Только за этот сезон пол-Сибири объездили, сейчас в Москву готовимся. Поэтому всё свободное время там точно потрачу, чтобы обойти и посмотреть как можно больше. Я очень люблю путешествовать.
ОП: Как вам кажется, что эта поездка принесет "Наследию Сибири" и вообще изменит что-нибудь в нынешнем существовании лаборатории?
ВМ: Конечно изменит, любое такое событие меняет. Изменится статус лаборатории, престиж. Я думаю, что в дальнейшем мы будем ездить и представлять регион на высоком уровне. Я более чем уверен, что появятся какие-то контакты, я очень сильно на это рассчитываю. Я думаю, что мы будем интересны и актуальны. И самое главное, что мы внутри организационно изменимся. Ребята видят, что у нас идет рост, появляются интересные масштабные проекты. У нас появляется больше уверенности, и мы беремся за ещё более амбициозные планы.
ОП: До отъезда что-нибудь интересное омичам покажете?
ВМ: Да, в Омской крепости на день города мы в первый раз будем делать батальную постановку, хорошую, с пиротехникой, с пушками, взрывами, ружьями, рукопашными боями. Это будет не разрозненное действие, а 40-минутная батальная постановка у смотровой площадки, внизу на песке у самого Иртыша. Сейчас мы острог делаем — будут стены стоять. Думаю, будет интересно, будет на что посмотреть.
Фото из личного архива Василия Минина
Источник новости — РИА Омскпресс http://omskpress.ru/news/42680/vasiliy_minin_kulturnoe_nasledie_eto_osnovnoy_kapi/
