Как навести порядок в стране

Своими впечатлениями от поездки по братской республике делится член Омского землячества, известная журналистка Галина Кускова

Традиционная встреча белорусского президента с российскими журналистами длилась 5 с половиной часов. Это было живое, доброжелательное, заинтересованное с обеих сторон общение. О чем бы ни заходила речь, Александр Григорьевич давал точные, откровенные, без дипломатических уверток ответы. Многих интересовало, как белорусам удалось обуздать преступность? Вопрос озвучил наш коллега из Тамбова, прогулявшийся по ночному Минску: «Как вам удалось не только здесь, в Минске, но и в других городах, создать такую спокойную, комфортную обстановку? Вечерами люди гуляют и не боятся каких-то преступных выходок. Похоже, вам и милицию пора распустить…»

– Когда я стал президентом, – сказал Лукашенко, – Советский Союз только что развалился. Страшная была беда. А мы страна транзитная. Наша главная магистраль Брест – Москва и туда – на Берлин… Мне приходят и докладывают: там остановили машину и кого-то убили, автомобиль забрали. Тогда не столько было «мерседесов», как сейчас. Это была редкость и бандиты сразу же «положили глаз» на эти автомобили и их хозяев. Видят, «мерседес» едет или «ауди», останавливают под видом милиции или кого-то еще. Если сопротивляешься, могут убить или покалечить. Автомобиль и все, что в нем, забирают. Я вынужден был принять радикальное решение. Собрали несколько групп, подобрали «крутые» автомобили и устроили ловушки от вашей границы до Бреста. Всех бандитов, кто сопротивлялся, расстреливали на месте. Три таких группы уничтожили. Четвертой не было. И до сих пор тихо и спокойно.

Вернувшись в Москву, я заглянула в интернет. Реакция наших сограждан была одобрительной. «Молодец, Батька! С отморозками нечего церемониться. Не желают сдаваться – в расход!» «По делам и расплата!» «Мое уважение к Лукашенко от подобных признаний и подобных действий только возрастает. Человек не боится брать на себя ответственность за самые жесткие решения». «Молодец Лукашенко! Нам бы такого президента!»

В знак согласия с подобной оценкой я вынесла эту строчку в заголовок.

А что же у нас? В свое время Медведев при всеобщем неодобрении народа переименовал милицию в полицию. И решил, видимо, что таким образом «закрыл» проблему преступности. Сколько денег впустую потратили! И вот наши новости одной только недели: в Волгограде взорвали автобус. Шестеро погибших. В Бирюлево зарезали парня, вступившегося за девушку. Разгневанные жители вышли на улицы. В одном из районов Москвы бандиты напали на инкассаторскую машину… Как говорится, и так далее и тому подобное. Может, пора поучиться у президента Беларуси, как навести порядок в стране?

На пресс-конференции прозвучали такие цифры: за прошлый год в России раскрываемость преступлений упала на 17 процентов, а в Белоруссии она выросла на восемь, хотя и до этого была высокой. Дело здесь, разумеется, не только в том, что когда-то бандитам преподали хороший урок на трассе Москва – Брест. В стране принят целый комплекс мер, обеспечивающих безопасность граждан. Не отменена смертная казнь. Сравнительно недавно к высшей мере были приговорены организаторы взрыва в метро. Почему они должны жить, если из-за них погибли люди, говорит Лукашенко.

– Мы, – продолжает Александр Григорьевич, – наводили железный порядок, подключали общественность. Никому спуску не давали. Никому! Но при этом ты сам должен быть чистым. Если ты борешься с коррупцией, проводишь острые мероприятия и, не дай Бог, тебя народ заподозрит… Ведь если ты, даже будучи главой государства, получил миллион в виде взятки – этого нигде не спрячешь. Завтра вокруг тебя сформируется слава, что ты такой же бандит, как и они. И тогда ты никогда порядок в стране не наведешь… Так должно быть в любой стране, которая хочет, чтобы у нее был порядок. Так действуем и мы. Все перед законом равны: близкие, которые сегодня перед тобой расшаркиваются возле левой и правой ноги, дальние и прочие. Ко всем отношение одинаковое!

«Я работаю для людей», – говорит он. Они в ответ называют его Батькой. По своему, по родственному, без тени фамильярности. Он и есть для них Батька. Вот пожаловались они ему, что на рынке приезжий народ стал пошаливать: забирает у крестьян мясо подешевле и перепродает его по монопольно сформированным высоким ценам. Он дает задание редактору республиканской газеты Якубовичу: поезжай, Павел Изотович, в деревню, зарежь там поросенка и с журналистом – на рынок. Под видом крестьян. Сделали. А наутро вышла газета, в красках описавшая рыночные будни. И начались, как выразился Александр Григорьевич, «жесточайшие разборки по всем направлениям». Не удержусь, чтобы не привести здесь цитату из новой книги Г.А. Зюганова «Пока не поздно»: «Первое решение, которое необходимо принять немедленно – обеспечить свободный доступ российских крестьян к продовольственным рынкам. Это позволило бы сельским труженикам получать более высокие доходы, самостоятельно реализуя свою продукцию, а не отдавать свой товар за копейки паразитам-перекупщикам».

Чего не хватает нашей власти – ума, воли, желания – чтобы взять на вооружение этот простой белорусский рецепт?

Недавно на Матвеевском рынке столицы произошла дичайшая история. Толпа обнаглевших от безнаказанности торговцев с юга проломила голову полицейскому, пытавшемуся задержать насильника. Со стороны на расправу спокойно взирали двое других наших же полицейских. Их осудили за «невмешательство». Дали смешные сроки. Отрапортовали по телевидению, а дальше – что? Если бы тогда же, по горячим следам, были приняты «жесточайшие меры по всем направлениям», глядишь, и не случилось бы того, что позже произошло в Бирюлево.

Но наша власть благоденствует сама по себе, а народ выживает, как может, тоже сам по себе. И когда этот народ, отчаявшись, выходит на улицы, чтобы по-своему разобраться с обидчиками, власть спохватывается и начинает махать кулаками: найдем и накажем всех виновников беспорядков. Нашли четверых. Пока. Может, найдут еще. Как пишет «Комсомольская правда», «против всех четверых возбуждено уголовное дело по статье «хулиганство». По версии следствия парни кидали в полицейских металлические урны. Сами они этого не отрицают, но вины в организации беспорядков не признают».

Интересно было бы узнать: а власть хоть в чем-то признает свою вину? К примеру, в том, что в течение длительного времени путь, ведущий на эту злосчастную овощебазу, где хозяйничали наши гости из солнечного Азербайджана, местные жители окрестили «дорогой смерти». Пойдешь, рассказывают они, если не зарежут, то ограбят, изобьют, изнасилуют. В этом-то кто виноват? Парни, взявшиеся за урны, после того как зарезали их ровесника, вступившегося за девушку?

Пока наша власть, энергично отводя вину от себя, разбирается с зачинщиками беспорядков, посольство Азербайджана в Москве шлет нам ноты протеста. Якобы в отношении их пойманного бандита нарушен принцип презумпции невиновности. Наш интернет наверняка не пройдет мимо этого любопытного факта. И, конечно, опять вспомнит Батьку Лукашенко.

Белорусское село. Мечта, претворенная в жизнь

Я уже упоминала о новой книге Г.А. Зюганова «Пока не поздно». Автор дает в ней непривычно резкую оценку тому, что происходит сегодня в России.

Возьмем, для примера, село и дадим слово Геннадию Андреевичу. «Для большинства крестьян, – пишет он, – условия жизни в современной России оказались невыносимыми… «Реформы» обернулись настоящей катастрофой и потерей нашей страной продовольственной безопасности».

Помнится, год назад, вернувшись из Белоруссии, я уже писала, что сельское хозяйство наших соседей обеспечивает своих сограждан тонной зерна. Каждого. Специалисты знают – это высокий показатель. Такая же картина по мясу, молоку, сахару, картофелю. Белорусы способны досыта накормить не только себя (их десять миллионов), но и еще столько же народа. А пока лишняя продукция сельского хозяйства нарасхват идет в России. Ценят ее и в странах ближнего зарубежья. Например, на Обуховском мясокомбинате колбасу делают по старым советским рецептам. Без добавок и только из охлажденного мяса. Потому и спрос такой.

Но вернемся к упомянутой книге. Рассказывая об успехах белорусских аграриев, автор ссылается на опыт ОАО «Старица-Агро». Хозяйство получает кредиты под 2-3 процента годовых. Сельхозугодьями владеет государство, с которым у акционерного общества договор аренды… на 99 лет. Таким образом исключена опасность рейдерского захвата земель. Что еще? Специалистов обеспечивают жильем с последующей его приватизацией. Молодежь учат в вузах на стипендии хозяйства. Условие одно: вернуться сюда на работу.

Сошлюсь еще на один пример. Личный. Во время поездки по Гродненской области наша группа посетила сельскохозяйственный производственный кооператив «Обухово», которым руководит Герой Социалистического Труда Илья Петрович Сенько.

Обухово – крупное многоотраслевое хозяйство. На протяжении многих лет урожайность зерновых составляет здесь не менее 70 центнеров с гектара. Высокие показатели обеспечивают не только новые технологии, но и современная техника своих и зарубежных производителей. Надой молока на корову в последние три года держится на показателе 7300-7500 килограммов, а его рентабельность достигла 80 процентов. В Белоруссии на молочно-товарном комплексе «Баторовка» я впервые увидела, как роботы доят коров. Впечатляющая картина.

В России много говорят о модернизации. Это стало чем-то вроде заклинания. А между тем в той самой книге «Пока не поздно» приводится пример: износ оборудования многих наших предприятий составляется 75 процентов. Сравните: Обуховский мясокомбинат, принадлежащей сельскохозяйственному кооперативу, оснащен современным оборудованием австрийской фирмы «Ласка».

Ошеломляющее впечатление производит в Обухове состояние так называемой социальной сферы. Во-первых, сам агрогородок напоминает картинку с какой-нибудь красочной открытки. Цветы, газоны, плитка на тротуарах. И всюду чистота. Но это, можно сказать, уже стало фирменным знаком белорусской действительности. За последние пять лет хозяйство вложило в благоустройство агрогородка более пяти миллиардов рублей. В перечне объектов, призванных обеспечить обуховцев всем необходимым, не хватает… церкви. Но и этот «пробел» скоро будет ликвидирован. Начато ее строительство. За счет средств СПК.

Особая забота – о детях. Ясли-сад посещают 150 ребятишек. Говорят, Лукашенко не разрешает вводить в строй детские дошкольные учреждения без бассейнов. Чтобы смена росла здоровой. Есть свой бассейн и у здешних малышей. А еще – музыкальный и физкультурный залы, медицинский центр, физиокабинет, уютные комнаты.

Для тех, кто постарше, сеют «разумное, доброе, вечное» не только в общеобразовательной школе. Есть еще школа искусств, которую посещает 120 детей. Их обучают – на выбор – игре на фортепиано, скрипке, гитаре, виолончели, баяне, аккордеоне, домбре, цимбалах. Открыто художественное отделение.

215 юных обуховцев занимаются в детско-юношеской спортивной школе. Здесь приоритет волейболу, плаванию, вольной борьбе. В 2011 году местная команда вошла в высшую лигу чемпионата Белоруссии по волейболу. Воспитанники школы демонстрируют спортивное мастерство не только на площадках своей страны. Они занимали 2-е место среди кадетов на чемпионате Европы, и 5-е – на чемпионате мира. Вот это и есть современное белорусское село.

Хотела уже поставить точку… Но как не рассказать про Обуховский Центр культуры и досуга. Это современное здание. С библиотекой, концертным залом на 500 мест, залом торжественных обрядов. Раньше бы это сооружение назвали Дворцом культуры, теперь звучит скромнее. Но мастерство здешних артистов не всякому Дворцу по плечу. Нас покорил своим исполнением ансамбль белорусской народной песни «Рукавички», а юные артисты танцевального ансамбля «Лялечки» не посрамили бы честь белорусского искусства и на сцене Кремлевского Дворца съездов.

Сразу хочу отметить возможное недоверие к столь впечатляющей картине. Открывая пресс-конференцию, Александр Григорьевич Лукашенко подчеркнул: «Специально для вашего приезда мы не ретушировали действительность и не возили вас по образцово-показательным агрогородкам или предприятиям. Вы видели реальную картину – то, как живет Беларусь каждый день. Ну, конечно, пол подмели, как и любой хозяин, ожидая гостя. В остальном – все, как есть».

Многие из нас не раз и не два бывали в многодневных поездках по Белоруссии. И везде одна и та же, радующая глаз, картина. Поля вспаханы и засеяны. Коровы ухожены, дороги заасфальтированы. Безработицы нет. Мигрантов не видно. Не случайно за последние пять лет в Белоруссию перебрались на постоянное жительство 35 тысяч наших сограждан.

Но ведь не сразу же пришло к белорусам это изобилие. Не само собой. С чего-то же пришлось начинать. Привожу с небольшими сокращениями ответ на эти вопросы Александра Григорьевича Лукашенко:

– Главное – мы не разрушили крупнотоварное сельскохозяйственное производство. Мы не приватизировали сразу землю, основные средства и так далее. Этим самым мы и спасли село. В этом пресс-туре вы были на молочно-товарном комплексе, где тысяча голов скота. А что такое тысяча коров, которых надо доить? По-моему вы посещали роботизированное предприятие. У нас в каждой области уже не один десяток таких производств. Я скептически раньше относился к этому. Думал, ну, роботы, когда мы до них доживем… Но когда построили первую ферму, я поехал и посмотрел, как доит коров робот. Был потрясен, и дал команду, чтобы развивали свое производство этих роботов и строили дальше эти фермы.

Согласитесь, это высший уровень. Корова к порядку привыкает, в очередь становится, чтобы подоили. Если не подойдет вовремя, то ее компьютер туда не пустит.

Мы начали очень массированно все это делать. Но возникла проблема. Тысяча голов – это комплекс крупнорогатого скота со всем шлейфом – сухостой, телятки, доращивание и так далее – сколько надо земли! Наши бывшие крупные колхозы и совхозы не справляются. Трудно одному хозяйству обслужить такой комплекс, да еще пару мелких ферм. И встала необходимость укрупняться. Если у нас в районе раньше было 22-25 колхозов, совхозов, то сегодня 10-12 осталось. Укрупнения сама жизнь потребовала. Ведь этим комплексам нужна кормовая база, нужна земля. И то, что мы не пошли по пути раздачи земли и приватизации, нам помогло создать сверхкрупнотоварное производство. У нас хозяйство где 8-10 тысяч гектаров земли – это норма. Есть некоторые, у которых и по 20, и по 25 тысяч. А кое-кто замахнулся уже, чтобы к одному району и другой присоединить. Мы и на это пойдем, если увидим, что хозяйство потянет такие площади.

Поэтому направление такое: крупнотоварные хозяйства, где много земли, где можно сконцентрировать ресурсы, энергонасыщенную технику… Мы создали трактор гораздо эффективней «Кировца», энергонасыщенный, пользуется хорошим спросом.

Крупнотоварное сельское хозяйство позволяет сконцентрировать и соответствующую технику. Мелкое – не рентабельно. Ну что там, 50 гектаров и такой энергонасыщенный трактор. Разве это дело? Есть, правда, у нас и такие. Мы начали для них маленькие тракторы делать. Если раньше «МТЗ» выпускал 2-3 номенклатуры тракторов, то сегодня – 81, начиная от «детских» и заканчивая гигантскими, эффективными.

Ну и потом, мы ведь в зоне критического земледелия находимся. Кукурузу на зерно трудно вырастить, а мы пробуем и выращиваем. В этом году 2 миллиона тонн примерно получим. Мы даже семена кукурузы научились производить у себя на юге Беларуси. Уже не покупаем, как раньше. Почти 30 процентов в этом году от зернового хозяйства получим только кукурузы. Кроме силоса и прочего. Это победа.

Я ведь сам сельский человек работал на селе. Знаю эту жизнь не понаслышке. Что такое деревня? Это не просто какой-то поселок, где живут люди. Это особый уклад жизни. Я всегда говорю: для Беларуси, да и для России, село – это основа государства. Если мы потеряем деревню и людей – не будет у нас нормального государства. И мне, решая в свое время этот вопрос, идя на модернизацию сельского хозяйства, главным было – сохранить человека на земле. А для того, чтобы сохранить, надо, чтобы молодежь там хотела жить и работать. Да и не только молодежь. А для этого, надо, чтобы теплая вода была, чистый асфальт, как в городе, чтобы детей можно было искупать в ванне. И мы создали агрогородки. 1480 агрогородков. Это поселки. Мы сейчас будем кое-что шлифовать, доделывать, но ядро уже есть. А вокруг этого агрогородка – производственные помещения и массив земли в 20 тысяч гектаров. Вот это эффективность.

Ну а дальше создавать надо компании по реализации продукции. Крупные компании. Сначала шесть или семь, а потом, может, и две гигантские создадим, которые будут продавать молоко за пределы страны. Эта работа четко координируется и контролируется Министром сельского хозяйства. А у вице-премьера главная задача – продать продукцию. Я могу ночью его поднять и спросить – какая цена на молоко, на мясо, куда проданы последние партии, по какой цене, как рынок складывается? Он это все знает. Полная координация. Мы на биржу сейчас продукцию отдаем и по биржевым ценам торгуем. То есть как складывается мировая цена на молоко, на мясо, на зерно, на муку и так далее. Это целый блок. Мы не разрушили потребкооперацию. Я понимал, что если мы ее уничтожим, на селе не будет торговли. Какой частник пойдет обслуживать деревеньку, где живет 50 человек? Какой там товарооборот, какая прибыль… Мы поддержали наш «БелкоопСоюз». Они строят на селе магазины, содержат автолавки. Конечно, могут быть какие-то недостатки, куда-то в глухую-глухую деревеньку хлеб вовремя не завезли. Но я не помню за последние годы ни одного серьезного случая. Все – на контроле. Мы нормально обслуживаем сельское население.

Ни в коем случае нельзя потерять управляемость. Ни в коем случае! Говорят, стихийный рынок все отрегулирует. Да его нигде нет. Япония – суперрыночная страна составляет в год около двух тысяч планов. Они все планируют. Когда я не знал, как делать, то слушал Запад и делал наоборот. Потому что знал: мы – конкуренты, они нам ничего не порекомендуют хорошего. Скажите, что плохого в том, что мы в Советском Союзе наперед все планировали? Так планируют все! И в Америке ведомства планируют. А нам говорили: нет никакой экономики плановой. Плановая экономика – это плохо… Чепуха! У нас и пятилетнее планирование, и ежегодное планирование есть. И я не считаю, что это плохо. Ну а село – это самое тяжелое, что предстоит России. Самое тяжелое!

Назову здесь еще одну цифру, прозвучавшую на пресс-конференции: за две пятилетки в сельское хозяйство Белоруссии было инвестировано больше 40 миллионов долларов.

А ведь пойди мы тогда – в роковые девяностые – той же дорогой, что и белорусский президент, не было бы сейчас в сельской местности картины, про которую кто-то сказал, «как Мамай прошел». В советские годы двухмиллионная Омская область производила столько продукции, что могла прокормить зерном 19 миллионов человек, молоком – более 4 миллионов, мясом 3 миллиона, картофелем – более 5 миллионов.

В Обухово нам показали молочный комплекс на 1000 голов, а у нас в совхозе «Ленинский» был комплекс на 1200 голов. Роботов, конечно, не было. Думаю, тогда их не было ни у кого. Но производство молока было поставлено на промышленную основу. Такой же комплекс существовал в совхозе «Золотонивский», других хозяйствах.

Как белорусам повезло с Лукашенко, так и нам, омичам, в свое время повезло с Манякиным, возглавлявшим Омскую область без малого четверть века.

Ушедший на фронт добровольцем в 18 лет, служивший в морской пехоте, участник знаменитого Керченского морского десанта, он был человеком еще той, фронтовой закалки, суровым и требовательным.

Возглавивший сибирский регион еще совсем молодым человеком, он за несколько лет вывел сельское хозяйство области на высочайший уровень: была реализована специальная программа обустройства села, шла целенаправленная работа по подготовке кадров, были введены новые технологии землепользования, развивалось животноводство. В манякинские годы из Омской области продовольствие поставлялось в 72 региона СССР.

Как и белорусский президент, Манякин в первую очередь думал о людях. Они чувствовали это и платили ему искренней признательностью. Когда в 1985 году его перевели в Москву на должность председателя Комитета народного контроля СССР, туда посыпались телеграммы омичей с требованием: «Вернуть нам Манякина».

В день 90-летия Сергея Манякина, 7 ноября 2013 года в Омске открыли ему памятник.

Манякин, как и Александр Григорьевич, был сельским жителем, агрономом по образованию и профессионалом высочайшего класса.

Напомнить об этом меня заставило очередное «откровение» Д.А. Медведева: мол, в Советском Союзе не было откормочных хозяйств.

Услышав это в Омске, интеллигентные люди недоуменно развели руками, а мне захотелось по горячим следам попросить своего давнего друга, блестящего публициста Владимира Сергеевича Бушина прокомментировать ситуацию, со свойственным ему сарказмом, сославшись вот на эти строки из книги Героя Социалистического Труда С.И. Манякина «Сибирь далекая и близкая», вышедшей из печати в 1985 году. «Колхозы и совхозы, главным направлением которых стало молочное производство, освобождены от забот по откорму молодняка на мясо. Эта обязанность возложена на 22 специализированных хозяйства». В области даже ухитрились создать племенной совхоз по выращиванию канадских герефордов. Манякин долго обхаживал министра сельского хозяйства СССР В.В. Мацкевича. Наконец тот сдался: «Попробую помочь. Хотя ваша затея будет стоить не меньше 10 миллионов». «Большое дело стоит больших денег», – отшучивался Сергей Иосифович.

Завезли из Канады герефордов, которые вполне комфортно чувствовали себя в суровых сибирских условиях, и дело пошло. Вскоре «Юбилейный» – так назвали новый совхоз – начал продажу племенного скота. Снабжали им хозяйства от Прибалтики до Дальнего Востока.

Так что не так все плохо было в Советском Союзе, как это иной раз пытаются изобразить.

Кстати сказать, в народе все острее ощущается ностальгия по прошлому.

Зашла об этом речь и на пресс-конференции. Началось все с полушутливого диалога президента с нашим молодым коллегой, корреспондентом телерадиокомпании «Пятый канал» и перерос в серьезный, откровенный разговор.

«Я – человек советский»

Корреспондент: Александр Григорьевич, многие говорят и даже ставят вам в вину то, что вы хотите в Беларуси сохранить дух Советского Союза. Тут уже говорили и про плановую экономику, и про большой госсектор, но дело даже не в этом. Мы как-то оторвались от пресс-тура и просто проехались в общественном транспорте. Все, как в советские времена: кондуктора нет, зато сохранились компостеры, уже подзабытые…

А.Г. Лукашенко: Надо, чтобы кондуктор был? Так кондуктор и в советские времена был.

Корреспондент: Но все на доверии. Это подкупает… Скажите честно: Вы скучаете по СССР?

А.Г. Лукашенко: Я не просто скучаю, я – человек советский. Я вырос в этой стране. Хотя от той системы мне сполна досталось. Меня чуть из партии не исключили в свое время. Вы знаете – что такое исключить из партии, а я руководителем работал? Это пятно на всю жизнь. Было несколько выговоров, в том числе с занесением в учетную карточку. Правда, позже оказалось – в райкоме партии не записали.

Корреспондент: Наверное, знали, что президентом будете.

А.Г. Лукашенко: Наверное (смеется). Я это нормально воспринимаю. Было всякое. Сейчас система в целом не лучше. Где-то проще, можно из подворотни «гавкать», можно оскорбить президента – и тебе ничего не будет. Раньше это было невозможно. Но есть и много гораздо худшего… Я – единственный депутат, который голосовал в нашем Парламенте против развала Советского Союза. Я действительно очень переживал и переживаю сейчас. С Михаилом Сергеевичем Горбачевым встречаюсь иногда. Поругиваю его, когда он сейчас начинает невпопад что-то говорить, не всегда получается красиво, он начинает себя обелять. Я ему говорю: «Ну зачем ты это делаешь, ведь люди тебе оценку уже дали, и, когда ты будешь оправдываться, что-то говорить, это не значит, что поменяется общественное мнение». Но если бы лично для меня не было Горбачева, я бы президентом не был точно. Если бы сохранился Советский Союз, у нас вообще не было бы президентства в стране. Но это ничто по сравнению с развалом Советского Союза.

Кто-то сказал, что я уже «древний президент». Правильно сказал. 20 лет работаю в этой должности. Постоянно сравниваю: так было тогда, так сейчас. И за что ни возьмись, везде ответ один – «не хватает Советского Союза». Если бы этой страной нормально управляли… Я уже как управленец, извините, высокого уровня, понимаю, в чем причина распада Советского Союза. Самое главное, этим отчасти и в нынешней России страдают – вы не умеете ценить людей. Если человеку плохо, у него нет хлеба, стиральных порошков, за которыми мы с вами, кто постарше, стояли в очереди, а некоторые из заднего угла заходили и выносили что хотели… Была несправедливость и перекосы. Ведь в экономике, создавая хорошее и гигантское, забыли о простых людях. Этим не занимались. Ну что, Советскому Союзу трудно было построить две мощнейшие фабрики по производству суперсовременных стиральных порошков? Пришли бы любые западники, вложили деньги и построили. Стирайте… И проблему бы сняли.

Я помню, какая была вспышка негодования… Неужели тогда надо было ЦК партии повышать себе зарплаты, в пику обездоленным людям? Можно же было потерпеть. Нет, в два раза повысили. Бездумно делали, не уважали людей. А их надо ценить. И тогда люди к власти будут относиться терпимее. Будут бурчать, будут чем-то недовольны, но внутри они люди нормальные, поймут, что не сегодня, так завтра все наладится.

Это главная причина. Я не говорю уже о том, что на нас давили, к распаду этому подталкивали. Ну разве же это нормально – в Беловежской пуще собрались втроем… В нарушение Конституции! Я предлагал тогда: «Слушайте, не надо против них воевать, там все любят выпить. Давайте им еды туда отвезем, пускай кормятся, пьют. Огородим их колючей проволокой». Нужна была только команда из Москвы и КГБ Беларуси осуществил бы эту операцию. Два часа – все были бы за забором. Пусть выпивают там, в бане парятся. Приедете в следующий раз, мы вас завезем в Вискули, покажем резиденцию, где все происходило. Это же надо так – собрались втихомолку, все обрушили. И ни у кого не хватило силы воли приостановить это. А сейчас куда бы я ни поехал, везде один разговор: «Нет Союза. Нет альтернативы. Мир стал однополярен». Вы посмотрите, до чего договорились: американцы – исключительная нация… Это попахивает серединой прошлого века! Мы знаем к чему приводит такая исключительность. 50 миллионов человек угробили с этой исключительностью!

Если бы был Советский Союз, не полыхал бы Ближний Восток, войны бы в Ливии и Сирии не было. Не переговоры бы вели. Там бы стояли наши авианосцы, и никому бы в голову не пришло воевать. А сейчас говорят: альтернативы нет. Поэтому, как я могу не переживать, не жалеть, сравнивая то, что было тогда и что имеем сейчас.

Не все у нас было плохо. И я вижу все больше и больше молодежи, которая говорит: «а вот у нас в той стране было так»… Поэтому да, ностальгия большая, как у многих сидящих за этим столом, кто жил в Советском Союзе, кто знал, что такое Советский Союз. Пройдет немного времени и, наверное, мы окончательно дадим оценку всем этим процессам.

К разговору подключается журналист из Воронежа А.И. Соловьев: «Вы сказали, что вы советский человек. Я беру на себя смелость сказать, что в подавляющем большинстве присутствующие здесь тоже советские люди, и мы все хорошо помним, чем гордилась наша страна. Сегодня все эти позиции практически утрачены. Но страна без национальной гордости жить не может. Поэтому нам сегодня усиленно прививается необходимость гордиться тем, что мы занимаем первое место с мире по экспорту газа. Нас учат гордиться страной по причине того, что мы занимаем первое место по поставкам газа в Европу. Как твердят телевизионные ролики, у нас хорошее будущее, потому что мы открываем новые рынки и маршруты поставок».

Как говорится, без комментариев. Но чтобы не заканчивать эту часть разговора на столь удручающей ноте, приведу ответ Александра Григорьевича на вопрос: чем он как президент республики Беларусь может по праву гордиться?

«Горжусь тем, что я, – сказал Лукашенко, – Президент у этого народа, что он меня избрал. Это искренне и это правда. Могу себе и моим коллегам поставить в заслугу то, что мы создали свое государство, суверенное и независимое. Люди даже не мыслили, что это возможно. Психологически, ментально народ к этому не был подготовлен. И мы из разрухи, подхватив страну на краю пропасти, какую страну – обломок, сохранили ее, людей одели, накормили, очистили, отмыли. Насколько могли, модернизировали производство. Вот единственное, что я могу себе в заслугу поставить, а все остальное народ делает. И государство мы тоже создавали вместе, не я один. Просто мне выпало счастье идти впереди в этом процессе.

Наша общая война и Победа

Открывая пресс-конференцию, Александр Григорьевич сказал, обращаясь к собравшимся: «Если бы не вы, то, наверное, в России очень мало бы знали о Беларуси. Поэтому моя единственная цель встречи с вами и ваших командировок в Беларусь, чтобы вы ее показали такой, какая она есть. Чтобы русский человек, живя до Урала или за Уралом, на Дальнем Востоке, знал, что здесь живут крепкие люди, с крепкой дружбой, хорошим отношением к русскому человеку, россиянину. Абсолютно ничего после той страшной войны, где мы вместе умирали в окопах, не изменилось».

И вот я еду по Гродненской области и с волнением читаю на указателях знакомые названия: Новогрудок, Волковыск. Вот дорога пошла на Белосток, за который сложил голову выпускник Омского пехотного училища полковник Петров. Заместитель командира дивизии. А 13 июля 1944 года здесь, на Гродненской земле, погиб командир дивизии Ян Янович Фогель. Оба посмертно удостоены звания Героя Советского Союза. Оба покоятся в местечке Дятлово. Я попросила пресс-секретаря губернатора Виктора Павловича Железняковича прислать мне фотографию. Думалось, прошло почти 70 лет, как там эти могилы? Посмотрела. Могилы утопают в цветах, над ними возвышаются два бюста со знакомыми лицами. И пионеры в красных галстуках стоят в почетном карауле. Судя по снимку, это сквер в центре Дятлова. На будущий год я обязательно там побываю. Может быть, не одна. Живы еще участники тех боев. В Москве живет генерал Корнеев Василий Егорович. А в Минске – его однополчанин Анатолий Георгиевич Саламатов. Полковник в отставке.

А теперь – о дивизии. Это была наша Омская 308-я стрелковая дивизия. В 1942-м она ушла из Омска в Сталинград. Защищала завод Баррикады. Это было направление главного удара немцев. Есть очерк Василия Гроссмана, который так и называется «Направление главного удара». «Количество бомб, – писал он, – сброшенных немцами на дивизию Л.Н. Гуртьева, исчислялось цифрой с четырьмя нулями… Этим грохотом можно было оглушить человечество, этим огнем и металлом можно было сжечь государства. Немцы полагали, что сломают моральную силу сибирских полков. Они полагали, что перекрыли предел сопротивления человеческих сердец и нервов. Но удивительное дело – люди не согнулись, не сошли с ума, не потеряли власть над своими сердцами и нервами, а стали сильнее и спокойнее… Героизм стал бытом, героизм стал стилем дивизии и ее людей, героизм стал будничной, каждодневной привычкой, героизм всюду и во всем». Прочитав очерк, Сталин наложил резолюцию: ознакомиться всему командному составу. Речь шла о нашей дивизии. Она стояла там насмерть, не позволив немцам пробиться к Волге.

В Бобруйской операции ее опять поставили на направлении главного удара. К этому времени она называлась уже: 120-я гвардейская стрелковая Рогачевская Краснознаменная дивизия. Участник тех сражений генерал Ивашечкин позже писал: «Вечными узами связана теперь история наших соединений и частей с Советской Белоруссией. Белорусские города сохранились не только в нашей памяти. Их имена присвоены большинству наших соединений и частей – Гомельских, Рогаческих, Бобруйских, Волковысских. На белорусской земле остались дорогие нам могилы».

Наверное, нигде так трепетно не относятся к памяти о войне как в Белоруссии. Рассказ о дивизии требует некоторых уточнений. Сейчас это одно из лучших боевых подразделений Белорусской армии. 120-я гвардейская мотострелковая Рогачевская Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова бригада имени Верховного Совета Белорусской ССР.

Василий Егорович Корнеев рассказывал мне, как они пешим ходом возвращались из Берлина, оставив на рейхстаге свои подписи. Местом новой дислокации стало Уручье – местечко под Минском. Там они не только продолжали службу, но и помогали отстраивать разрушенный Минск. Теперь это наша общая бригада. Своим днем рождения она считает 1942-й год, когда полковник Гуртьев увел свои сибирские полки в горящий Сталинград. В прошлом году наша небольшая делегация во главе с маршалом Язовым побывала на юбилее бригады. Принимали нас по-родственному. А белорусские генералы обращались к Дмитрию Тимофеевичу как к своему военачальнику: «Товарищ маршал Советского Союза…» Куда же мы друг без друга? У нас общее прошлое и, хочется, думать, общее будущее.

На пресс-конференции не могла не зайти, речь об этом. Приближается юбилей нашей Великой Победы. Многих тревожат непрекращающиеся попытки принизать вклад Советского Союза в разгром врага. Журналисты предложили президенту провести серию совместных мероприятий, посвященных участию наших народов в совместной борьбе с врагом, Победе, за которую пришлось заплатить слишком дорогую цену. В Белоруссии погиб каждый третий житель. Россия отдала на этот алтарь миллионы жизней. По мнению журналистов, подобные мероприятия помогли бы кое-кому освежить память и, конечно, способствовали бы патриотическому воспитанию молодежи.

Александр Григорьевич моментально подхватил идею: «Любые мероприятия! Мы к этому не только подключимся, но будем главными инициаторами, а если нужно, то и проводниками этих мероприятий. То, что в Беларуси делается, вы, наверное, видели, знаете. У нас есть музей Великой Отечественной войны. Мы создали проспект Победителей. Туда сейчас переносим новый музей Великой Отечественной войны. Это будет самый современный и самый крупный в Европе музей Великой Отечественной войны. Там, у этого музея и у Стелы Победителей, у Стелы городу-герою Минску, мы проводим все торжественные мероприятия: и праздник Победы, и парады. У нас в Беларуси молодежь помнит и знает, что такое Великая Отечественная война и чего она нам стоила. Когда я стал президентом, то выступая у военных, как обычно, 23 февраля, сказал: обратите внимание, у нас хотят отнять нашу Победу, отнять и показать, что не мы были защитниками, не мы защитили от «коричневой чумы» Европу и весь мир в том числе. Если бы Советский Союз тогда проиграл эту войну, то Америке было бы жарко. И она не удержалась бы. Гитлер стоял на пороге создания ядерного оружия. Хватило бы всем от этого маньяка.

Я сказал об этом на всю Европу. А тут только Советский Союз развалился, экономическое положение тяжелое, Борис Николаевич говорит мне: «Слушай, ты, может, как-нибудь поаккуратней с ними». Я отвечаю: «Борис Николаевич, не могу, мы каждого третьего человека загубили в этой войне, искалечили, сколько умерло после войны. Треть населения! Как можно об этом молчать?!» Вот слово в слово. Это было непопулярно, и в той же России тогда. Мы с тех пор не изменились. Мы следуем тем же курсом.

А для того чтобы сохранить память о войне, о подвиге наших народов старшее поколение, мы с вами должны не просто помнить, не просто отдавать дань этой Великой Победе, мы каждый день, каждый час должны воспитывать своих детей, внуков, у кого они есть, рассказывая об этой войне. Я вам из своей жизни могу привести пример. Каждый вечер, когда мне приходится укладывать своего малыша спать, он мне говорит: «Так, телевизор нельзя смотреть? Ты мне будешь рассказывать историю». «Что, опять про войну?» – «Опять про войну». Я говорю: «Коля, у меня уже нет историй этих». Каждый вечер про войну… Это пацаненок в третьем классе, а ему про войну и про войну.

Хочу сказать, что его уже сейчас не надо поворачивать к тому, что была война и что фашисты нам нанесли огромный урон. Если идет телевизор, он сразу щелкает каналы: «Так, папа, посмотрим, что на «Звезде» (знаете, «Звезда», патриотический канал, удивительно, что в России есть такой канал откровенный). Он смотрит особенно фильмы военные…»

Я недавно свою молоденькую племянницу свозила в Хатынь. Ходила она с фотоаппаратом по этому скорбному месту и из глаз у нее ручьем катились слезы. Прав Александр Григорьевич, основы патриотизма закладываются в семье.

* * *

В Беларуси какая-то особая атмосфера. Приезжаешь туда, и душа начинает теплеть, на сердце становится легче. Эта поездка была особенно душевной. Тон ей с самого начала задал председатель облисполкома Семен Борисович Шапиро – открытый, простой в общении, обаятельный человек. Кто-то из журналистов спросил его про памятник Ленину на площади. Он ответил: «Пока люди будут к этому памятнику нести цветы, он будет стоять». И повел нас на пешеходную прогулку по улице Советской.

Там же, в Гродно, я встретила земляка. Игорь Андреевич Попов родился в Омске, там закончил школу и университет. Преподавал в училище гражданской авиации. А дальше, как у многих молодых людей в советские годы, – учеба в Москве и новое назначение – в Гродно. Здесь и врос, как говорят, корнями. Я спросила, кем он себя сейчас ощущает – русским или белорусом? Он подумал немного и спокойно ответил: советским. Между прочим, этот разговор состоялся до подобного же признания белорусского президента.

И буквально покорил нас своей увлеченностью делом, радушием, открытостью директор Гродненского мясокомбината Анатолий Георгиевич Гришук. На комбинате мы не были. Позже я прочитала, что это передовое предприятие с девизом, наверняка придуманным директором: «Норма не должна быть подвигом». Производство оснащено новейшим оборудованием немецких, голландских, австрийских фирм. Впрочем, модернизация – обычное дело для белорусских предприятий. Оказалось, Анатолий Георгиевич дополнительно вкладывает душу в другое свое детище. В 2001 году в семи километрах от Гродно он начал строить агротуристический комплекс, стилизованный под старинную усадьбу 19 века. Сейчас строительство закончено, и мы увидели этот комплекс во всей красе. Здесь имеется конюшня для лошадей и пони. Манеж для выездки, где под руководством тренера можно прокатиться верхом на лошади или пони. Молодожены предпочитают сказочную карету «Золушка», увитую золотыми вензелями. Есть концертная площадка. В вольерах обитает несколько десятков экзотических птиц. На территории в 16 гектаров вольготно себя чувствуют олени и дикие кабаны. После обзорной экскурсии можно насладиться прекрасной кухней в ресторане «Замак Зеваны». Говорят, была такая богиня, покровительница охотников и рыболовов.

И даже здесь, среди этого праздничного великолепия, есть зримое напоминание о прошедшей войне. Скрытые, как и полагается, от посторонних глаз… партизанские землянки. Эта часть музея под открытым небом находится под бдительным присмотром бывшего пограничника, полковника в отставке Владимира Александровича Акимова. Я заглянула в одну из землянок. Стол, сколоченный из грубых досок, два топчана, керосиновая лампа и портрет Сталина на стене…

Покидали мы Белоруссию с ощущением, что оставляем здесь близких людей и что впереди у нас с ними будет еще не одна встреча.

Гродно – Минск – Москва – Омск.