Николай Миронов: «Власть устала, но не уходит»

Стратегического плана нет, есть резервы, которых еще на немного хватит, а там «видно будет»

Декабрь — рубежный месяц. Государство подсчитывает свои финансы, граждане — семейный бюджет. В общем и целом самое время осмыслить происходящее и попытаться понять, что нас ожидает в наступающем, 2016 году.

Хотя Новый год — событие по определению позитивное, общий настрой населения далек от радужного. Кризис, о котором власть с таким пренебрежением говорила в 2014 году, оказался серьезным и в полном смысле разрушительным для нашей экономики. В апреле 2014 года президент заявил, что нефть ну никак не упадет в цене ниже 80 долларов. Все лето прошлого года официальная пропаганда муссировала эту тему, а заодно призывала граждан не доверять доллару — мол, он никуда не вырастет. Однако и нефть рухнула, и доллар вырос. С тех пор началось падение доходов граждан и рост цен. Кризис монотонно и методично выдавливает основную массу населения за черту бедности, и конца этому процессу не видно.

Однако власть и в 2014, и в 2015 году продолжала заявлять, что ситуация «стабилизировалась», что рубль не будет скакать, что вот-вот начнется экономический рост. Это было, например, сказано Путиным в апреле 2015 года на «прямой линии» с избирателями. С тех пор доллар подорожал на 20 рублей, то есть почти на 40%. Несмотря на это, президент повторил те же тезисы в своем послании 3 декабря (и доллар сразу отыграл 5 рублей), а потом во время пресс-конференции с журналистами.

Аналогичные «прогнозы» давали в течение года и премьер-министр Медведев, и министерство экономики. Вероятно, они все это делали с целью успокоить электорат, как будто не понимая, что люди кризисные явления переживают на себе и кредит доверия власти — величина исчерпаемая.

И действительно, если в начале года россияне в целом доверяли антикризисным мероприятиям (социология стабильно давала 50% поддержки и более), то к концу года эти цифры стали заметно меньше. К ним добавилось снижение доверия к телепропаганде, что, в общем, неудивительно.

Возникли и нарастают ощущения безвременья, холостого хода, а с ними и страх смуты. Общество находится в явном состоянии дезориентации: с одной стороны, кризис и недееспособность власти по борьбе с ним очевидны; с другой — непонятно, как выйти из ситуации, кто из нее выведет и что делать каждому конкретному гражданину.

Попытки в этих условиях забить весь эфир внешней повесткой не будут результативными. Во-первых, эффект от «картинки» с ракетами и бомбежками оказывается с каждым разом все менее длительным: люди перекормлены шоу и в то же время начинают осознавать, что реальных побед и достижений нет, а есть постоянная полуреальная война за что-то большое, но абстрактное и к конкретной жизни не применимое.

В прошлом году доверия к заявлениям о том, что Россия действительно намерена вернуться в число уважаемых мировых держав, было куда больше. Но прошло время — и ничего по сути не изменилось. Что власть будет делать в этой ситуации? Начнет новые конфликты?

Во-вторых, военное шоу обостряет отнюдь не светлые стороны человеческой личности. В обществе создается обстановка управляемой истерии, но в основе ее лежат такие эмоции, как страх и враждебность. Они деструктивны, могут сплачивать общество лишь временно, но не способны мобилизовать его на созидание. Строить лояльность на них — совершеннейшая утопия. Помимо негативных нужна светлая, позитивная, по-настоящему патриотическая идея (безальтернативность Путина и «кругом враги» — это очевидно не то). Что касается страха и вражды, то от них люди всегда быстро устают и начинают требовать мира и развития. Момент, когда это станет повесткой, придет скоро. И власть к этому явно не готова.

Вместо того чтобы создавать все новые пропагандистские шоу, стоило бы анонсировать и провести реформы: спланировать выход из кризиса, сконцентрировать на этом ресурсы, оказать поддержку промышленности, чтобы она дала рост, а заодно поддержать потребительский спрос (доходы населения). Обо всем этом неоднократно и много говорили экономисты, политики и даже чиновники. Но власть упорно этого не слышит, не видит и не хочет знать. И не делает ничего, несмотря на то, что драгоценное время уходит, сокращаются резервы и через год-два реформы проводить будет уже поздно.

Кстати, о резервах. Их, судя по цифрам, которые президент привел на последней пресс-конференции, хватит примерно на два года. Что мы будем делать дальше? Ведь резервные средства сейчас уходят просто на латание дыр, в том числе на покрытие дефицита бюджета. В котором, к слову, 40% идет на содержание госаппарата, силовиков и военные операции. Эти деньги не вкладываются в будущее, они просто тратятся.

То, что выход из кризиса никак не планируется, стало особенно ясно из слов президента на пресс-конференции. Комментируя падение цен на нефть, он сказал: «Мы вынуждены будем, наверное, здесь что-то корректировать». Но что и где «здесь» — не прозвучало. Про экономику же в целом Путин, вместо ответа с цифрами, просто рассказал анекдот про черные и белые полосы в жизни, из которого не следовало никаких конкретных смыслов. Также он неопределенно и долго отвечал на вопрос о невозможности прожить на зарплату и пенсию. Ответ в итоге свелся к тому, что «мы обязательно проиндексируем пенсии» в 2016 году. И это уже записано в бюджете, но… всего на 4%, что заметно отстает от роста цен.

Становится очевидным: наша убежденность в том, что власть способна вести страну в светлое будущее, была утопией. Успехи были возможны только при высокой цене на нефть. А когда она упала, пресловутая «стабильность» тут же закончилась, потому что не имела под собой прочного основания.

Есть и еще одно недоброе ощущение — усталость, старение, осень власти. Особенно это бросилось в глаза во время последних выступлений Путина. Общее впечатление было таким: президент не в форме, он устал, он не планирует будущее страны, не вникает в работу правительства, он в какой-то своей нирване, виртуальной реальности. Единственное, на чем он сосредоточен, это вопросы внешней повестки, но и тут он скорее реагирует на вызовы, чем строит стратегию. Как будто играет в войну, вместо серьезной и долгосрочной политики.

Устало и окружение президента. Оно тоже погружено в свою нирвану и единственное, о чем думает, — сохранить комфорт и свои доходы. Отцы-олигархи воспитывают детей-олигархов и постепенно вводят их в свой «бизнес». Подчиняясь велениям элиты, правительство потеряло содержание своей работы, а премьер-министр Медведев и вообще, кажется, «забил» на государственные дела, утратив интерес не только к реформаторству, но и к текущим проблемам.

Президент на этом фоне перестал выглядеть «народным». Популизм у него остался лишь в риторике, по всем вопросам он встает на сторону элиты — очевидно, потому, что лишние деньги кончились, а истеблишмент слишком могуществен, чтобы его можно было вот так взять и подвинуть. Проводить же коренную реформу, настоящую деолигархизацию, Путин не готов.

Ситуация вырисовывается явно грустная. Государство дрейфует в ожидании благоприятных изменений на внешних рынках. Стратегического плана нет, есть резервы, которых еще на немного хватит, а там «видно будет». Вероятно, у власти есть какой-то свой личный план Б: если станет совсем плохо, нынешние руководители уйдут и предоставят разгребать кризис какому-нибудь более энергичному преемнику, который гарантирует им неприкосновенность и привилегии, как когда-то молодой Путин Ельцину. Что до людей, то на вопросы об их будущем ответов попросту нет. Ни у президента, ни у власти в целом. «Ищите, да обрящете» — что тут еще скажешь?

Усталость власти и ее самоустранение от решения ключевых проблем создают общее ощущение тупика. Оно усиливается из-за того, что обществу крайне сложно повлиять на принимаемые решения: власть несменяема, любые претензии она попросту отфутболивает.

Стране нужны перемены, они назрели и перезревают, но ситуация сложилась патовая. Как ее разрешить? Все больше людей склоняются к активным протестным действиям, пока что в рамках закона. Общественные настроения меняются не в пользу власти, сознание людей в ближайшее время может значительно радикализироваться. Социальные протесты уже идут, при сохранении нынешних тенденций они в следующем году усилятся. Пока трудно предсказать что-то конкретное, но спокойным 2016 год не будет. Тем более что предстоят выборы в Думу, а они всегда становятся мобилизующим фактором.

Николай Миронов, «Московский Комсомолец»